О гражданской войне в Таджикистане в 90-х написаны сотни статей и изданы десятки книг, но мало кто помнит, что одним из решающих шагов на пути к миру стала встреча Рахмона и Нури в Бишкеке 18 мая 1997 года в рамках восьмого тегеранского раунда.
Тогда при посредничестве спецпредставителя президента РФ Евгения Михайлова, руководителя Миссии наблюдателей ООН в Таджикистане Герда Дитриха Меррема и президента Киргизии Аскара Акаева был подписан важнейший документ – Протокол по политическим вопросам, в котором были согласованы основные моменты послевоенного устройства. В частности, указывалась необходимость принятия президентом и Комиссией по национальному примирению Акта о взаимном прощении, после чего предполагалась амнистия для участников войны. Вторым пунктом оговаривалось создание Центризбиркома по выборам и проведению референдума на переходный период с включением в его состав 25% представителей ОТО. Пункт третий был посвящен процессу реформирования правительства путем введения представителей ОТО в структуры исполнительной власти. После расформирования военизированных формирований ОТО и включения их в состав правительственных войск правительство снимало ограничения на деятельность организаций, входящих в ОТО, поскольку с этого момента они должны были функционировать в конституционных рамках.
Сам Аскар Акаев по просьбе «Независимой газеты» вспомнил эту трудную, изнурительную пятидневную встречу Эмомали Рахмона и Саида Абдулло Нури, которая прошла в Бишкеке с 13 по 18 мая 1997 года. Бишкек не случайно стал местом встречи двух противников. Во-первых, у Киргизии уже был опыт урегулирования межэтнического конфликта – ошские события 1990 года. Во-вторых, у главы государства Аскара Акаева сложились хорошие отношения как с таджикским коллегой, так и с представителями оппозиции.
«Эта история берет начало еще с 1989 года, когда я был членом Верховного Совета СССР от Киргизии. В те годы мы сдружились с депутатами от всех республик Средней Азии, в том числе с депутатами из Таджикистана. У нас была семейная дружба с Гульрухсор Софиевой – выдающейся таджикской поэтессой, общественным деятелем, режиссером Давлатом Худоназаровым, президентом Академии наук ТаджССР и другими. Софиева, в свою очередь, была хорошо знакома с лидерами таджикской оппозиции Саидом Абдулло Нури и Ходжи Акбаром Тураджонзода. Потом, когда меня избрали президентом, эта ниточка меня и связала с таджикской оппозицией», – рассказал Аскар Акаев. Примерно в эти же годы судьба свела и с Эмомали Рахмоном, еще до того, как он стал президентом республики: «Мы с Исламом Каримовым (президент Узбекистана) представляли Эмомали Рахмона в Кремле как кандидата на пост главы Таджикистана. На тот момент у Рахмона были очень прогрессивные взгляды. Именно поэтому мы его поддержали, и я продолжал поддерживать его все время, пока в Таджикистане шла война».
Встреча в Бишкеке началась с конфликта. Рахмон и Нури категорически отказались ужинать за одним столом. «Пришлось прибегнуть к восточной дипломатии, и через два часа уговоров они все же сели за один дастархан и разломили лепешку. Это был первый успех», – вспоминает Акаев. Потом было четыре дня тяжелых челночных переговоров с каждой из сторон. «Первым итогом стало подписание Общей бишкекской декларации о мире, в которой был зафиксирован пункт о необходимости покончить с гражданской войной и дать стране шанс стабильно развиваться. С этим больших споров не было. Но был еще протокол по политическим вопросам, который уладить оказалось очень трудно. Обе стороны стояли на принципиальных позициях, ведь обсуждались вопросы политического устройства страны и раздела власти. Оппозиция претендовала на пост премьер-министра и 50% мест в правительстве. Рахмон категорически не соглашался. Компромисс был достигнут на четвертый день. Туранджонзода предоставлялся пост вице-премьера, который он, к слову, получил только через год, а оппозиции – 30% в структурах власти. Но Рахмон в последний момент запротестовал. Я его убеждал, что это у него уникальный шанс, что он приедет домой победителем, приедет примирителем, что нельзя ему уезжать без результата, потому что он президент, которого ждет таджикский народ, жаждущий мира. Доказывал ему, что руководство ОТО и так пошло на компромисс, уменьшив требования. Надо поддержать. После долгой беседы Рахмон согласился. И практически сразу все собрались и в торжественной обстановке подписали Декларацию и политическое соглашение», – продолжает вспоминать Акаев.
Аскар Акаев в рассказе опустил одну важную деталь, которая во многом подтолкнула Рахмона и Нури подписать политическое соглашение. В те дни он потерял мать, но сделал все, что зависело, для продолжения переговоров. «Да, у меня умерла мама в возрасте 97 лет. Поскольку была проведена огромная подготовительная работа к этой встрече и сами переговоры были сложными, то ни перенести я их не мог, ни отменить. И только на один день я смог вырваться на похороны и тут же вернулся к работе. Конечно, ни Рахмон, ни Нури не были посвящены в мои проблемы. Но мне часто приходилось отлучаться, поскольку приходили люди, выражали соболезнования, и они спросили, в чем дело. Пришлось сказать. Им стало неловко от собственной несговорчивости, и они выразили готовность подписать документ», – рассказал Акаев.
18.04 08:37
